Евразийский научно-исследовательский институт проблем права

YOUAH Главная » Все юридические новости » Юридические новости » Проблемы судопроизводства, судебная реформа, «громкое» дело Саида Амирова
Четверг, 28 Мар 2024

Все юридические новости

Проблемы судопроизводства, судебная реформа, «громкое» дело Саида Амирова


 

Проблемы судопроизводства и судебной ре­формы - излюбленная «застольная» тема для любого практикующего юриста. Необходимость реформирования понимают практически все, за исключением небольшой части юристов, которые опасаются, что может быть еще хуже. Для начала дискуссии необходимо четко определить, что мы понимаем под реформой судебной системы. Всё то, что делается в настоящее время, к реальной реформе не имеет никакого отношения.

Одна из существенных проблем сегодняшнего дня - это фактически отсутствие самостоятельной ветви власти - судебной. Формально все атрибуты данной власти есть, нет главного - независимости. Если говорить о реформе судебной системы, это, в первую очередь, действия, направленные на до­стижение независимости суда, судей.

Если рассуждать об уголовном судопроизвод­стве, никто еще не придумал ничего лучшего в целях достижения максимально полной независи­мости суда, чем суд присяжных заседателей. Это не панацея от всех проблем суда. Суд присяжных в современной России введён более 10 лет назад. Казалось бы, необходимо развивать применение данного суда, то есть расширять круг вопросов. Не только тяжкие преступления, но и другие сделать подведомственными суду. Что сейчас? На сегод­няшний день у нас все меньше и меньше вопросов, которые отнесены к компетенции суда присяж­ных. Почему это происходит? Это вопрос к нашим политикам, законодателям. Одно могу утверждать категорично: тенденция эта не имеет никакого от­ношения к упрочнению независимости суда, более того, влечет обратное - потерю независимости.

Одним из самых громких процессов в России, который начался в прошлом году и идёт до сих пор, является процесс в отношении экс-мэра Ма­хачкалы Саида Амирова. Данный процесс как раз и является одним из ярчайших примеров того, каким суд не должен быть. Суд над Саидом Ами­ровым - очевидное доказательство необходимо­сти расширения полномочий суда присяжных.

При суде присяжных невозможно вынесение обвинительного приговора Саиду Амирову, тем более при тех обстоятельствах, которые были оче­видны для суда и, вне всякого сомнения, были бы учтены коллегией присяжных.

Например, практически все свидетели гово­рят о пытках с применением электричества, кото­рым подвергались допрашиваемые в ходе рассле­дования. Показания свидетелей не голословны, есть следы от электрических ожогов на их телах. Даже судебный эксперт, привлеченный следстви­ем (а не адвокатами), не отрицает, что факты пы­ток установлены. Мало того, применение пыток в отношении обвиняемых не было тайной ещё в ходе предварительного следствия. Нонсенс, ска­жете вы? К сожалению, нет, это реалии настоя­щего судебного «правосудия». Ответьте, пожа­луйста, как на это реагировать? Любой разумный человек, даже далекий от юриспруденции, знает, что показания, данные под пытками, являются ничтожными доказательствами. Это очевидно и для суда с точки зрения ТЕОРИИ права, но на практике в большинстве случаев нашего россий­ского судопроизводства профессиональный суд не будет так категоричен. В деле Саида Амирова уважаемый суд позволил себе «не заметить» во­пиющего произвола следственных органов, «вы­бивающих» нужные им показания посредством пыток. Мало того, суд принял эти показания.

Возможных причин для таких бездействий судьи (судей) много, и о них можно дискусси­ровать вечно. Но это не приблизит нас к разре­шению проблемы. На мой взгляд, только суд присяжных, суд простых граждан сможет дать объективную оценку происходящему. Уголовно­процессуальный закон предусматривает инсти­тут судебной защиты от нарушений, допущенных следователями, дознавателями в ходе предвари­тельного следствия. Сегодня этот институт фак­тически бездействует. Загляните на сайты судов всех уровней, от районных, городских, областных и краевых до Верховного Суда. Обратите внима­ние на жалобы адвокатов на действия следовате­лей, дознавателей, прокуроров и на частоту их удовлетворения судом, когда жалоба адвоката на наличие факта нарушения прав обвиняемого или подозреваемого органами следствия официаль­но признается обоснованной. «Удовлетворение» таких жалоб находится на уровне статистической погрешности. И всё, больше никаких мер. Суды в основной своей массе не стремятся разобраться в наличии или отсутствии нарушений, а озадаче­ны, в первую очередь, установлением даже самых нелепых доводов для отказа в удовлетворении жалобы адвоката. Пример из того же дела в от­ношении Саида Амирова: по данному делу про­ходит и его племянник, Юсуп Джапаров, кото­рый не очень хорошо говорит по-русски. Юсуп Джапаров по закону имеет право на переводчика, в соответствии с тем же законом все документы, подлежащие вручению ему, должны быть пере­ведены на его родной язык, которым он владеет в совершенстве. Ситуация вышла за пределы здра­вого смысла. Такой документ, как «обвинительное заключение», перевели? Да, перевели, но на дру­гой язык, а не на тот, которым владеет Джапаров! Скажите, пожалуйста, нужно ли быть юристом высшей категории или иметь семь пядей во лбу, чтобы сказать, что это нарушение права на защи­ту? Факт дискриминации по национальному при­знаку очевиден, или есть здравомыслящие люди, которые могут сказать иначе? Таких я не встречал.

Таким образом, одному из подсудимых по делу Саида Амирова, а именно его племяннику Юсупу Джапарову, был предоставлен перевод обвинительного заключения, но не на его родной даргинский, а на аварский и, частично, на другие языки - киргизский и казахский. Этими языками не владеет не только Джапаров, но и привлечен­ный судом переводчик. Из каких соображений следователи предоставляют такой перевод, даже не пытаюсь понять, но тот факт, что грубейшее нарушение прав не находит никакой реакции суда, крайне меня возмущает. Я уже не говорю о законной или незаконной реакции: ее просто нет. Отсюда напрашивается вывод: если Суд - ор­ган, осуществляющий таинство правосудия, по­зволяет себе такое бездействие, это уже трагедия всего Государства! Не вижу смысла рассуждать о причинах такой слепоты суда в данном случае, к великому прискорбию, далеко не единичном в масштабах страны, скажу только, что одним из разумных способов «уйти» от таких случаев я вижу суд 12 независимых простых граждан.

Одна из проблем судопроизводства, уголов­ного в частности, - это протокол судебного заседа­ния. В силу закона это отражение хода судебного разбирательства, то, что в последующем изучают вышестоящие судебные инстанции, проверяя за­конность судебного акта. Переоценить значимость протокола судебного заседания невозможно. В на­стоящее время протокол судебного заседания - это результат работы секретаря судебного заседа­ния и председательствующего в суде, то есть судьи.

Закон предусматривает, что в случае возник­новения споров по содержанию протокола участ­ник процесса вправе подать замечание на прото­кол судебного заседания, которое рассматривает судья, подписавший протокол. И достаточно ча­сто судья - «автор» протокола - не соглашается с замечаниями. Уже не один год юристы говорят, что протокол судебного заседания необходимо вывести из-под субъективной воли человека (су­дьи или любого другого), есть достаточное ко­личество технических средств (диктофоны, ви­деозаписи), которые будут четко фиксировать происходящее, не давая возможности умышлен­ной или неумышленной утраты сведений о про­исходящем в ходе судебного заседания. В выше­названном судебном процессе показания многих свидетелей сокращены, и смысл их от этого стано­вится иным. Это в принципе делает ничтожным все судебное разбирательство.

Далее, в законе чётко говорится о возмож­ности человека нести бремя меры пресечения: может ли человек по состоянию здоровья нахо­диться в СИЗО? Этот вопрос суд обязан решить прежде, чем рассмотреть необходимость избра­ния такой меры пресечения в принципе. В том же деле Саида Амирова суду предоставлялись десятки заключений судебных медиков о том, что обвиняемый является инвалидом первой группы; список имеющихся у него заболеваний состоит из нескольких печатных листов. На жалобы ад­вокатов о состоянии здоровья подзащитного суд ответил (дословно): «Есть опасность, что Амиров Саид сбежит». Как воспринимать эти слова? Как оскорбление или глумление над здравым смыс­лом: инвалид-колясочник, у которого обездвижен позвоночник и ноги, не может самостоятельно стоять, ходить, а тем более бежать. Ничто не ме­шало суду избрать домашний арест, одеть любые «браслеты», отслеживающие возможное переме­щение человека, и т. д. Сейчас, учитывая состоя­ние здоровья Саида Амирова, мы призываем суд поместить человека в больницу. Как вы думаете, можно ли найти в просьбе адвокатов что-то не­обычное, противозаконное? Нет. Однако реакция суда НИКАКАЯ. Суд не принимает никакого ре­шения по этому жизненно важному вопросу, ни законного, ни противозаконного. Я называю это коллапсом судебной системы. Бессмысленно раз­мышлять, отчего так ведет себя суд. Нужно что-то предпринимать, чтобы в судебном разбиратель­стве навсегда возобладал только здравый смысл, в любом решении суда. Возможно такое? ДА!

Уже завтра мы этот вопрос поставим перед судьями Верховного Суда Российской Федерации по данному конкретному делу. И будем ждать от­вета!

Статья опубликована в журнале Евразийcкая адвокатура № 1 (20) 2016