Актуальные проблемы адвокатской практики
Халилова В.Л.
Отечественный законодатель стремится к тому, чтобы российское законодательство в полной мере отвечало общепризнанным нормам и принципам международного права. Это, в первую очередь, касается уголовно-процессуального законодательства, которое, особенно в части нормативно-правового регулирования права граждан на защиту, должно соответствовать таким рамочным международным актам, как Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод [1]. Эти документы определяют, в частности, такие ключевые права, как право на судебную защиту нарушенных прав; недопустимость произвольного ареста и задержания; право лица, привлекаемого к уголовной ответственности, на рассмотрение его дела беспристрастным и гласным судом с соблюдением всех требований справедливости; право на судебное разбирательство с обеспечением всех возможностей для защиты и презумпция невиновности.
Кроме того, российское уголовно-процессуальное законодательство должно отвечать требованиям специальных правовых актов, в частности Основным положениям о роли адвокатов, принятым в 1990 году, в которых закреплены ключевые гарантии прав обвиняемых на пользование услугами защитников (каждый человек имеет право на обращение за адвокатской помощью по собственному выбору для подтверждения своих прав и их защиты на всех стадиях уголовного процесса; правительствам всех стран следует гарантировать эффективную процедуру и действенный механизм для обеспечения равного доступа к адвокатским услугам всех категорий лиц, находящихся на их территории и подчиненных их юрисдикции, без дискриминации по критериям расы, этнического происхождения, цвета кожи, языка, пола, религии, политических и других взглядов, социального и национального происхождения, экономического или прочего статуса; правительствам необходимо обеспечивать должное финансирование и предоставление необходимых ресурсов для оказания юридической помощи лицам бедным и несостоятельным; профессиональные ассоциации адвокатов должны налаживать сотрудничество, чтобы организовывать и обеспечивать условия для эффективного предоставления такой помощи; правительствам и ассоциациям адвокатов следует разрабатывать и принимать программы, ориентированные на всестороннее информирование общественности о правах и обязанностях граждан, а также о роли адвокатов в защите их ключевых прав и свобод) [3]. В процессе реализации этих целей особое внимание необходимо уделять представителям бедных и несостоятельных социальных слоев, поскольку они сами не владеют соответствующими ресурсами и возможностями для эффективного отстаивания своих прав, а потому нуждаются в квалифицированной сторонней помощи, предоставляемой адвокатами.
Отечественное законодательство в Основном законе страны - Конституции РФ закрепило достаточное количество норм, регламентирующих права человека. При этом статьей 2 Конституции РФ провозглашено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а статьями 15, 17, 18 устанавливаются важные конституционные гарантии для реализации этого положения на практике.
В российских конституционных нормах декларируется право каждого на защиту своих прав и свобод любыми способами, не запрещенным законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ); право на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе бесплатной, в случаях, указанных в законе; право на защиту (ч. 1 ст. 48 Конституции РФ); право на судебную защиту своих прав и свобод (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ); допуск к участию в деле адвоката в качестве защитника (ч. 2 ст. 48 Конституции РФ); провозглашение презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ); право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга или близкого родственника (ст. 51 Конституции РФ). Таким образом, нормы Конституции РФ, регулирующие различные аспекты права личности на защиту, полностью соответствуют общепризнанным нормам и принципам международного права.
При этом необходимо подчеркнуть, что положения Конституции РФ распространяются на все категории лиц без исключения. Однако существуют некоторые категории, в отношении которых действуют определенные ограничения их правового статуса, что является исключением из установленных норм Основного закона Российской Федерации. Это, например, военнослужащие, государственные служащие и некоторые другие категории. У этих категорий лиц, к примеру, определенными рамками ограничивается право на свободу слова, право на участие в собраниях, демонстрациях, митингах, забастовках, пикетированиях и шествиях.
С учетом специфики их правового статуса особым образом реализуется право на защиту у военнослужащих. На них так же, как и на другие категории граждан, распространяется действие указанных выше статей Конституции РФ, но с определенными ограничениями. Так, отдельными статьями Конституции РФ и Федеральным законом от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (ред. от 13.07.2015) (далее - ФЗ «О статусе военнослужащих») определено, что их право на защиту может быть несколько скорректировано, что связано с особенностями несения военной службы.
Конституция РФ в ст. 48 содержит принципиальную норму о том, что в России «каждому гарантируется получение квалифицированной юридической помощи. В случаях предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно». В этой статье Основной закон страны не делает никаких исключений, и потому процитированное конституционное установление согласуется со ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которой каждый человек наделен правом при рассмотрении любого предъявленного ему обвинения, как минимум, на следующие гарантии на основе принципов полного равенства перед судом: быть судимым в его присутствии, защищать себя как лично, так и посредством избранного защитника; не имея защитника, быть уведомленным об этом праве; иметь назначенного ему защитника в любом случае, когда того требуют интересы правосудия, причем безвозмездно в каждом из подобных случаев, если у него не имеется достаточных средств для оплаты защитника.
Подпункт «с» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод устанавливает, что любой обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: защищать себя как лично, так и посредством выбранного им самим защитника, а в случае недостатка у него средств для оплаты услуг защитника прибегать к услугам назначенного ему защитника на бесплатной основе, когда это нужно для интересов правосудия.
Таким образом, хотя правовой статус военнослужащего и включает в себя определенный круг ограничений и запретов, но на основании международных норм права и Конституции РФ этой категории граждан также представляется единое для всех право на судебную защиту, неотчуждаемое по своей сути.
На военнослужащих, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, распространяются все нормы уголовно-процессуального законодательства об их правовом положении, в том числе в части, касающейся обеспечения права на защиту.
Особую актуальность при расследовании уголовных дел в отношении военнослужащих, особенно военнослужащих по призыву, приобретает вопрос об обязательном участии защитника в следственных действиях с ними как с подозреваемыми или обвиняемыми. Это обусловлено отсутствием у них в силу возраста не только определенных юридических знаний, но и тривиального житейского опыта; их ограниченными возможностями прибегнуть за советом к близким и родным людям; нахождением их в непривычной для себя обстановке (подчас враждебной); наконец, отсутствием у них необходимых средств на оплату услуг адвоката-защитника по соглашению.
В ст. 50 УПК РФ установлено, что подозреваемому или обвиняемому его законным представителем или иными лицами по его поручению или с его согласия приглашается защитник. На основании просьбы подозреваемого или обвиняемого дознавателем, следователем, прокурором или судом должно обеспечиваться участие защитника в процессе. Следует подчеркнуть, что для назначения защитника достаточно только просьбы самого военнослужащего, вовлеченного в уголовно-правовые отношения.
Принципиальное значение в уголовном судопроизводстве имеют такие базовые права обвиняемого, как право защищать себя лично или посредством выбранного им защитника, а в случае недостатка у военнослужащего необходимых средств для оплаты услуг защитника - воспользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия. Эти права закреплены положениями абз. «с» ч. 3 ст. 6 Единой конвенции по защите прав человека и абз. «d» ч. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и нашли свое адекватное отражение в уголовнопроцессуальном законодательстве Российской Федерации.
Действующим Федеральным законом «О статусе военнослужащих» в ч. 3 ст. 22 предусмотрено, что на безвозмездной основе юридическая помощь оказывается: всем военнослужащим, а также гражданам, уволенным с военной службы, и членам их семей по вопросам, связанным с прохождением военной службы; органами военного управления и органами военной юстиции в пределах своих функциональных (должностных) обязанностей; органами предварительного следствия и судом, в производстве которых находится уголовное дело.
Интерес вызывает, прежде всего, юридическая помощь, оказываемая военнослужащим органами предварительного следствия и судом, в производстве которых находится уголовное дело. Такая помощь, как правило, не выходит за рамки Уголовно-процессуального кодекса РФ и заключается в предоставлении всех прав, которыми обладает военнослужащий потерпевший, подозреваемый, обвиняемый, осужденный; а также в обеспечении подозреваемого или обвиняемого адвокатом по назначению - в качестве защитника.
В современном уголовном судопроизводстве основополагающим средством обеспечения прав военнослужащих на получение квалифицированной юридической помощи является деятельность адвокатов. Однако дискуссионным остается вопрос о ее эффективности.
Федеральный закон «О статусе военнослужащих» в ч. 3 ст. 22 гласит, что адвокаты призваны оказывать профессиональную юридическую помощь военнослужащим, осуществляющим прохождение военной службы по призыву, прежде всего, по вопросам прохождения военной службы, а кроме того - по иным вопросам в соответствии с федеральными законами. Такая помощь оказывается в порядке, который устанавливается Правительством РФ.
В 2005 г. в России было принято Постановление № 445, которое утвердило Правила оказания адвокатами юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами. Во исполнение постановления № 445 Министром обороны РФ в том же году был издан Приказ № 430 «Об утверждении Инструкции о порядке осуществления выплат юридическим консультациям и коллегиям адвокатов в качестве вознаграждения и (или) компенсации расходов при оказании
ими юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установленным федеральными законами». Но перечисленные подзаконные нормативно-правовые акты не распространяются на участие защитника и адвоката в уголовном судопроизводстве. В п. 8 Постановления № 445 оговаривается только, что при оказании адвокатами юридической помощи военнослужащим вознаграждение адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, определяется в размере, установленном Постановлением Правительства РФ «О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства Российской Федерации» (ред. от 20.10.2015). То есть размеры вознаграждения адвоката, участвующего по назначению в защите военнослужащего, определяются в общем порядке.
Исходя из анализа положений отечественных нормативных актов, можно сделать вывод, что фактически военнослужащий по призыву может воспользоваться только помощью защитника- адвоката по назначению. Между тем судопроизводственная практика свидетельствует, что нередко адвокаты по соглашению способны проявлять большую активность, чем адвокаты по назначению.
Таким образом, у военнослужащих зачастую отсутствует реальная возможность прибегнуть к услугам защитника по соглашению, и это связано с целым рядом факторов. Во-первых, военнослужащие по призыву, как правило, не имеют соответствующих финансовых возможностей для оплаты услуг адвокатов, работающих по соглашению. Во-вторых, территории, где они проходят службу, подчас находятся в труднодоступных местах, отдаленных от крупных населенных пунктов. Это ограничивает их возможности заключить соглашения с адвокатами на оказание их профессиональных услуг. В-третьих, находясь в условиях прохождения военной службы, военнослужащий может быть лишен права выхода за территорию своей воинской части. Наконец, военнослужащий может просто не иметь необходимой ему информации об адвокатах, способных ему помочь в сложной жизненной ситуации, и их контактных данных для обращения. В связи с этим вряд ли можно говорить о существовании реальных возможностей для полноценной реализации конституционного права на защиту обвиняемыми- военнослужащими, вовлеченными в уголовный процесс.
Другой аспект анализируемой проблемы заключается в том, что нередко защитниками военнослужащих по назначению выступают знакомые следователю адвокаты, например, работавшие прежде в структуре военной прокуратуры. Это также снижает эффективность защиты военнослужащих - участников уголовного судопроизводства. Очевидно, что присутствие в процессе при проведении следственных действий юридически грамотного, опытного и, главное, независимого от личных связей защитника способно положительно повлиять на результат. В частности, это делает невозможным применение следователем определенных комбинаций и тактических приемов, например, основанных на использовании фактора внезапности, приемов создания у обвиняемого преувеличенного впечатления о большей осведомленности следователя, а также использование других тактических приемов, опирающихся на определенные следственные хитрости.
Однако М.В. Колосков указывает, что сегодня в российской уголовно-процессуальной практике участие защитников по назначению на стадии предварительного следствия в военном следствии гарнизонного звена сводится лишь к подписанию ими протоколов следственных действий, т. е. лишь к формальному присутствию.
«Никакой реальной помощи такой защитник не оказывает. Как правило, он (защитник по назначению) не изучает материалы уголовного дела и не встречается со своим подзащитным, находящимся под стражей, не обсуждает и не вырабатывает правовую позицию предстоящей защиты, не готовит обвиняемого к предстоящим следственным действиям» [2].
С целью действительного выяснения роли ад- вокатов-защитников в уголовном судопроизводстве в отношении военнослужащих автором статьи проведен анализ приговоров Екатеринбургского гарнизонного военного суда, находящихся в открытых источниках (http://egvs.svd.sudrf.ru) и вынесенных за период с 1 января 2013 года по настоящее время (горизонт анализа - неполных три года).
Всего за указанный период судом принято 259 решений по уголовным делам. В ходе исследования получены следующие данные. Больше всего рассмотрено уголовных дел по обвинению военнослужащих по ст. 337 УК РФ - вынесено 58 приговоров, по ст. 335 УК РФ - 40 приговоров, по ст. 286 УК РФ - 39 приговоров, по ст. 158 УК РФ - 22 приговора, по ст. 228 УК РФ - 22 приговора, по ст. 228.1 УК РФ - 17 приговоров.
Только по одному эпизоду приговора осужденный был оправдан (адвокат У.). При этом за рассмотренный период в Екатеринбургский гарнизонный военный суд не было подано ни одной жалобы адвоката-защитника в порядке статьи 125 УПК РФ (обжалование в суд действий (бездействия) на решения прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя).
В ходе исследования была поставлена задача определить, какие адвокаты (по назначению или по соглашению) участвуют в уголовном судопроизводстве, выявить специализацию тех или иных защитников-адвокатов на производстве по уголовным делам в отношении военнослужащих. При этом представлялось важным сравнить активность одного и того же адвоката при производстве по уголовным делам в отношении военнослужащих и гражданских лиц. Была изучена адвокатская практика 20 защитников-адвокатов, принимавших участие в судебных заседаниях Екатеринбургского гарнизонного военного суда по 145 уголовным делам по первой инстанции (то есть практически в половине всех уголовных дел, рассмотренных данным судом) за период с 1 января 2013 года по настоящее время. Статистический анализ материалов судебной практики показал, что защитники-адвокаты при участии в уголовных делах в отношении военнослужащих проявляют крайнюю пассивность вне зависимости от того, по назначению или по соглашению они участвуют в уголовном судопроизводстве. При этом эти же адвокаты в гражданских судах более активно используют предусмотренные средства обжалования.
В ходе анализа выявлено, что на сегодняшний день для практики уголовного производства России характерна тенденция специализации некоторых адвокатов исключительно на уголовных делах с участием военнослужащих. Так, защитник-адвокат К. и защитник-адвокат Ю. за три года участвовали только в уголовных делах в отношении военнослужащих, причем на них пришлось более трети всех уголовных дел, рассмотренных Екатеринбургским гарнизонным военным судом. Часто они выступают вместе, защищая по одному уголовному делу разных подсудимых. Г. и Б. также фактически специализируются на уголовных делах в отношении военнослужащих. В то же время есть адвокаты, которые участвуют как в военных, так и гражданских судах. Но при этом активность их участия в гражданских судах заметно выше, нежели в делах в отношении военнослужащих.
Рассмотренные данные судебной практики Екатеринбургского гарнизонного военного суда не дают оснований сделать окончательный вывод о том, что адвокаты участвуют в уголовном судопроизводстве в отношении военнослужащих исключительно по назначению. Так, в 65 случаях адвокаты участвовали по назначению, а в 80 случаях - по соглашению.
Анализ приговоров и постановлений о прекращении уголовного дела Екатеринбургского гарнизонного военного суда показывает, что для защитников-адвокатов не характерно уклонение от явки в суд, затягивание уголовного процесса. В то же время особую активность в судебных заседаниях они не проявляют. Ходатайства ими предъявляются редко. Как правило, никакой критики в адрес лиц, ведущих расследование, они и их подзащитные не предъявляют, на нарушения уголовно-процессуального законодательства не указывают. Таким образом, на основе проведенного анализа можно согласиться с общим выводом о том, что реализация права на защиту обвиняе- мых-военнослужащих в настоящее время недостаточно эффективна.
В этой связи следует поддержать предложение, высказанное М.В.Колосковым, о необходимости принятия новых нормативно-правовых актов, которые давали бы гарантии военнослужащим, не имеющим возможности заключить соглашения с выбранными им адвокатами, на получение квалифицированной юридической помощи, и которые бы определяли ответственность адвока- тов-защитников за оказание неквалифицированной помощи в таких случаях [2]. При выявлении и подтверждении фактов сугубо формального осуществления адвокатами своих функций по защите обвиняемых-военнослужащих их действия должны квалифицироваться как нарушение положений ст. 48 Конституции РФ.
Такой подход будет отвечать сути и смыслу правовой позиции Европейского суда по правам человека, который признал такую ситуацию нарушением требований абз. «Ь» ч. 3 ст. 6 Конвенции по защите прав человека.
Согласно позиции Европейского суда по правам человека, характер юридической помощи и ее качество во всяких обстоятельствах должны отвечать существующим требованиям правосудия.
Иначе говоря, в любых ситуациях всем категориям граждан должна обеспечиваться реальная и эффективная защита. И это не должно зависеть от того, является ли адвокат приглашенным и работающим по соглашению с обвиняемым или назначенным в соответствии с решением следователя. Во всех прочих случаях следует говорить не столько о реализации права на защиту, сколько о его подмене формальным присутствием защитника. Очевидно, что это совершенно разные правовые ситуации.
Статья опубликована в журнале Евразийcкая адвокатура № 1 (20) 2016