Актуальные проблемы адвокатской практики
Халилова В.Л.

Отечественный законодатель стремится к тому, чтобы российское законодательство в пол­ной мере отвечало общепризнанным нормам и принципам международного права. Это, в пер­вую очередь, касается уголовно-процессуального законодательства, которое, особенно в части нор­мативно-правового регулирования права граж­дан на защиту, должно соответствовать таким рамочным международным актам, как Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и Евро­пейская конвенция о защите прав человека и ос­новных свобод [1]. Эти документы определяют, в частности, такие ключевые права, как право на судебную защиту нарушенных прав; недопусти­мость произвольного ареста и задержания; право лица, привлекаемого к уголовной ответственно­сти, на рассмотрение его дела беспристрастным и гласным судом с соблюдением всех требований справедливости; право на судебное разбиратель­ство с обеспечением всех возможностей для защи­ты и презумпция невиновности.

Кроме того, российское уголовно-процессу­альное законодательство должно отвечать требо­ваниям специальных правовых актов, в частности Основным положениям о роли адвокатов, приня­тым в 1990 году, в которых закреплены ключевые гарантии прав обвиняемых на пользование услу­гами защитников (каждый человек имеет право на обращение за адвокатской помощью по соб­ственному выбору для подтверждения своих прав и их защиты на всех стадиях уголовного процесса; правительствам всех стран следует гарантировать эффективную процедуру и действенный меха­низм для обеспечения равного доступа к адвокат­ским услугам всех категорий лиц, находящихся на их территории и подчиненных их юрисдикции, без дискриминации по критериям расы, этниче­ского происхождения, цвета кожи, языка, пола, религии, политических и других взглядов, соци­ального и национального происхождения, эконо­мического или прочего статуса; правительствам необходимо обеспечивать должное финансирова­ние и предоставление необходимых ресурсов для оказания юридической помощи лицам бедным и несостоятельным; профессиональные ассоциации адвокатов должны налаживать сотрудничество, чтобы организовывать и обеспечивать условия для эффективного предоставления такой помощи; правительствам и ассоциациям адвокатов следу­ет разрабатывать и принимать программы, ори­ентированные на всестороннее информирование общественности о правах и обязанностях граж­дан, а также о роли адвокатов в защите их клю­чевых прав и свобод) [3]. В процессе реализации этих целей особое внимание необходимо уделять представителям бедных и несостоятельных со­циальных слоев, поскольку они сами не владеют соответствующими ресурсами и возможностями для эффективного отстаивания своих прав, а пото­му нуждаются в квалифицированной сторонней помощи, предоставляемой адвокатами.

Отечественное законодательство в Основном законе страны - Конституции РФ закрепило до­статочное количество норм, регламентирующих права человека. При этом статьей 2 Конституции РФ провозглашено, что человек, его права и сво­боды являются высшей ценностью, а статьями 15, 17, 18 устанавливаются важные конституционные гарантии для реализации этого положения на практике.

В российских конституционных нормах де­кларируется право каждого на защиту своих прав и свобод любыми способами, не запрещенным законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ); право на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе бесплатной, в случаях, ука­занных в законе; право на защиту (ч. 1 ст. 48 Кон­ституции РФ); право на судебную защиту своих прав и свобод (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ); допуск к участию в деле адвоката в качестве защитника (ч. 2 ст. 48 Конституции РФ); провозглашение пре­зумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ); право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга или близкого родственника (ст. 51 Конституции РФ). Таким образом, нормы Кон­ституции РФ, регулирующие различные аспекты права личности на защиту, полностью соответ­ствуют общепризнанным нормам и принципам международного права.

При этом необходимо подчеркнуть, что поло­жения Конституции РФ распространяются на все категории лиц без исключения. Однако существу­ют некоторые категории, в отношении которых действуют определенные ограничения их право­вого статуса, что является исключением из уста­новленных норм Основного закона Российской Федерации. Это, например, военнослужащие, государственные служащие и некоторые другие категории. У этих категорий лиц, к примеру, определенными рамками ограничивается право на свободу слова, право на участие в собраниях, демонстрациях, митингах, забастовках, пикети­рованиях и шествиях.

С учетом специфики их правового статуса особым образом реализуется право на защиту у военнослужащих. На них так же, как и на другие категории граждан, распространяется действие указанных выше статей Конституции РФ, но с определенными ограничениями. Так, отдельны­ми статьями Конституции РФ и Федеральным законом от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе во­еннослужащих» (ред. от 13.07.2015) (далее - ФЗ «О статусе военнослужащих») определено, что их право на защиту может быть несколько скоррек­тировано, что связано с особенностями несения военной службы.

Конституция РФ в ст. 48 содержит принци­пиальную норму о том, что в России «каждому гарантируется получение квалифицированной юридической помощи. В случаях предусмотрен­ных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно». В этой статье Основной закон страны не делает никаких исключений, и потому проци­тированное конституционное установление со­гласуется со ст. 14 Международного пакта о граж­данских и политических правах, согласно которой каждый человек наделен правом при рассмотре­нии любого предъявленного ему обвинения, как минимум, на следующие гарантии на основе принципов полного равенства перед судом: быть судимым в его присутствии, защищать себя как лично, так и посредством избранного защитника; не имея защитника, быть уведомленным об этом праве; иметь назначенного ему защитника в лю­бом случае, когда того требуют интересы право­судия, причем безвозмездно в каждом из подоб­ных случаев, если у него не имеется достаточных средств для оплаты защитника.

Подпункт «с» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод устанавливает, что любой обвиняемый в совершении уголовно­го преступления имеет как минимум следующие права: защищать себя как лично, так и посред­ством выбранного им самим защитника, а в слу­чае недостатка у него средств для оплаты услуг защитника прибегать к услугам назначенного ему защитника на бесплатной основе, когда это нуж­но для интересов правосудия.

Таким образом, хотя правовой статус воен­нослужащего и включает в себя определенный круг ограничений и запретов, но на основании международных норм права и Конституции РФ этой категории граждан также представляется единое для всех право на судебную защиту, неот­чуждаемое по своей сути.

На военнослужащих, подозреваемых и обви­няемых в совершении преступлений, распростра­няются все нормы уголовно-процессуального за­конодательства об их правовом положении, в том числе в части, касающейся обеспечения права на защиту.

Особую актуальность при расследовании уго­ловных дел в отношении военнослужащих, осо­бенно военнослужащих по призыву, приобрета­ет вопрос об обязательном участии защитника в следственных действиях с ними как с подозрева­емыми или обвиняемыми. Это обусловлено от­сутствием у них в силу возраста не только опреде­ленных юридических знаний, но и тривиального житейского опыта; их ограниченными возможно­стями прибегнуть за советом к близким и родным людям; нахождением их в непривычной для себя обстановке (подчас враждебной); наконец, отсут­ствием у них необходимых средств на оплату ус­луг адвоката-защитника по соглашению.

В ст. 50 УПК РФ установлено, что подозревае­мому или обвиняемому его законным представи­телем или иными лицами по его поручению или с его согласия приглашается защитник. На осно­вании просьбы подозреваемого или обвиняемо­го дознавателем, следователем, прокурором или судом должно обеспечиваться участие защитни­ка в процессе. Следует подчеркнуть, что для на­значения защитника достаточно только просьбы самого военнослужащего, вовлеченного в уголов­но-правовые отношения.

Принципиальное значение в уголовном су­допроизводстве имеют такие базовые права об­виняемого, как право защищать себя лично или посредством выбранного им защитника, а в слу­чае недостатка у военнослужащего необходимых средств для оплаты услуг защитника - восполь­зоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы право­судия. Эти права закреплены положениями абз. «с» ч. 3 ст. 6 Единой конвенции по защите прав человека и абз. «d» ч. 3 ст. 14 Международ­ного пакта о гражданских и политических правах и нашли свое адекватное отражение в уголовно­процессуальном законодательстве Российской Федерации.

Действующим Федеральным законом «О ста­тусе военнослужащих» в ч. 3 ст. 22 предусмотре­но, что на безвозмездной основе юридическая помощь оказывается: всем военнослужащим, а также гражданам, уволенным с военной служ­бы, и членам их семей по вопросам, связанным с прохождением военной службы; органами воен­ного управления и органами военной юстиции в пределах своих функциональных (должностных) обязанностей; органами предварительного след­ствия и судом, в производстве которых находится уголовное дело.

Интерес вызывает, прежде всего, юридическая помощь, оказываемая военнослужащим органа­ми предварительного следствия и судом, в произ­водстве которых находится уголовное дело. Такая помощь, как правило, не выходит за рамки Уго­ловно-процессуального кодекса РФ и заключается в предоставлении всех прав, которыми обладает военнослужащий потерпевший, подозреваемый, обвиняемый, осужденный; а также в обеспечении подозреваемого или обвиняемого адвокатом по назначению - в качестве защитника.

В современном уголовном судопроизводстве основополагающим средством обеспечения прав военнослужащих на получение квалифицирован­ной юридической помощи является деятельность адвокатов. Однако дискуссионным остается во­прос о ее эффективности.

Федеральный закон «О статусе военнослужа­щих» в ч. 3 ст. 22 гласит, что адвокаты призваны оказывать профессиональную юридическую по­мощь военнослужащим, осуществляющим про­хождение военной службы по призыву, прежде всего, по вопросам прохождения военной служ­бы, а кроме того - по иным вопросам в соответ­ствии с федеральными законами. Такая помощь оказывается в порядке, который устанавливается Правительством РФ.

В 2005 г. в России было принято Постановле­ние № 445, которое утвердило Правила оказания адвокатами юридической помощи военнослужа­щим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением воен­ной службы, а также по иным основаниям, уста­новленным федеральными законами. Во испол­нение постановления № 445 Министром обороны РФ в том же году был издан Приказ № 430 «Об утверждении Инструкции о порядке осущест­вления выплат юридическим консультациям и коллегиям адвокатов в качестве вознаграждения и (или) компенсации расходов при оказании

ими юридической помощи военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы, а также по иным основаниям, установ­ленным федеральными законами». Но перечис­ленные подзаконные нормативно-правовые акты не распространяются на участие защитника и адвоката в уголовном судопроизводстве. В п. 8 Постановления № 445 оговаривается только, что при оказании адвокатами юридической помо­щи военнослужащим вознаграждение адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дозна­ния, органов предварительного следствия или суда, определяется в размере, установленном По­становлением Правительства РФ «О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституци­онного Суда Российской Федерации и о призна­нии утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства Российской Федерации» (ред. от 20.10.2015). То есть размеры вознаграждения адвоката, участвующего по на­значению в защите военнослужащего, определя­ются в общем порядке.

Исходя из анализа положений отечественных нормативных актов, можно сделать вывод, что фактически военнослужащий по призыву может воспользоваться только помощью защитника- адвоката по назначению. Между тем судопроиз­водственная практика свидетельствует, что неред­ко адвокаты по соглашению способны проявлять большую активность, чем адвокаты по назна­чению.

Таким образом, у военнослужащих зачастую отсутствует реальная возможность прибегнуть к услугам защитника по соглашению, и это свя­зано с целым рядом факторов. Во-первых, воен­нослужащие по призыву, как правило, не имеют соответствующих финансовых возможностей для оплаты услуг адвокатов, работающих по соглаше­нию. Во-вторых, территории, где они проходят службу, подчас находятся в труднодоступных ме­стах, отдаленных от крупных населенных пунктов. Это ограничивает их возможности заключить со­глашения с адвокатами на оказание их профес­сиональных услуг. В-третьих, находясь в условиях прохождения военной службы, военнослужащий может быть лишен права выхода за территорию своей воинской части. Наконец, военнослужащий может просто не иметь необходимой ему инфор­мации об адвокатах, способных ему помочь в сложной жизненной ситуации, и их контактных данных для обращения. В связи с этим вряд ли можно говорить о существовании реальных воз­можностей для полноценной реализации кон­ституционного права на защиту обвиняемыми- военнослужащими, вовлеченными в уголовный процесс.

Другой аспект анализируемой проблемы за­ключается в том, что нередко защитниками воен­нослужащих по назначению выступают знакомые следователю адвокаты, например, работавшие прежде в структуре военной прокуратуры. Это также снижает эффективность защиты военнос­лужащих - участников уголовного судопроизвод­ства. Очевидно, что присутствие в процессе при проведении следственных действий юридически грамотного, опытного и, главное, независимого от личных связей защитника способно положитель­но повлиять на результат. В частности, это делает невозможным применение следователем опреде­ленных комбинаций и тактических приемов, на­пример, основанных на использовании фактора внезапности, приемов создания у обвиняемого преувеличенного впечатления о большей осве­домленности следователя, а также использование других тактических приемов, опирающихся на определенные следственные хитрости.

Однако М.В. Колосков указывает, что сегодня в российской уголовно-процессуальной практи­ке участие защитников по назначению на стадии предварительного следствия в военном следствии гарнизонного звена сводится лишь к подписа­нию ими протоколов следственных действий, т. е. лишь к формальному присутствию.

«Никакой реальной помощи такой защитник не оказывает. Как правило, он (защитник по на­значению) не изучает материалы уголовного дела и не встречается со своим подзащитным, находя­щимся под стражей, не обсуждает и не вырабаты­вает правовую позицию предстоящей защиты, не готовит обвиняемого к предстоящим следствен­ным действиям» [2].

С целью действительного выяснения роли ад- вокатов-защитников в уголовном судопроизвод­стве в отношении военнослужащих автором ста­тьи проведен анализ приговоров Екатеринбург­ского гарнизонного военного суда, находящихся в открытых источниках (http://egvs.svd.sudrf.ru) и вынесенных за период с 1 января 2013 года по настоящее время (горизонт анализа - неполных три года).

Всего за указанный период судом принято 259 решений по уголовным делам. В ходе иссле­дования получены следующие данные. Больше всего рассмотрено уголовных дел по обвинению военнослужащих по ст. 337 УК РФ - вынесено 58 приговоров, по ст. 335 УК РФ - 40 приговоров, по ст. 286 УК РФ - 39 приговоров, по ст. 158 УК РФ - 22 приговора, по ст. 228 УК РФ - 22 пригово­ра, по ст. 228.1 УК РФ - 17 приговоров.

Только по одному эпизоду приговора осуж­денный был оправдан (адвокат У.). При этом за рассмотренный период в Екатеринбургский гар­низонный военный суд не было подано ни одной жалобы адвоката-защитника в порядке статьи 125 УПК РФ (обжалование в суд действий (бездей­ствия) на решения прокурора, следователя, орга­на дознания и дознавателя).

В ходе исследования была поставлена задача определить, какие адвокаты (по назначению или по соглашению) участвуют в уголовном судопро­изводстве, выявить специализацию тех или иных защитников-адвокатов на производстве по уго­ловным делам в отношении военнослужащих. При этом представлялось важным сравнить ак­тивность одного и того же адвоката при произ­водстве по уголовным делам в отношении воен­нослужащих и гражданских лиц. Была изучена адвокатская практика 20 защитников-адвокатов, принимавших участие в судебных заседаниях Екатеринбургского гарнизонного военного суда по 145 уголовным делам по первой инстанции (то есть практически в половине всех уголовных дел, рассмотренных данным судом) за период с 1 янва­ря 2013 года по настоящее время. Статистический анализ материалов судебной практики показал, что защитники-адвокаты при участии в уголов­ных делах в отношении военнослужащих про­являют крайнюю пассивность вне зависимости от того, по назначению или по соглашению они участвуют в уголовном судопроизводстве. При этом эти же адвокаты в гражданских судах более активно используют предусмотренные средства обжалования.

В ходе анализа выявлено, что на сегодняш­ний день для практики уголовного производства России характерна тенденция специализации не­которых адвокатов исключительно на уголовных делах с участием военнослужащих. Так, защит­ник-адвокат К. и защитник-адвокат Ю. за три года участвовали только в уголовных делах в отноше­нии военнослужащих, причем на них пришлось более трети всех уголовных дел, рассмотренных Екатеринбургским гарнизонным военным судом. Часто они выступают вместе, защищая по одно­му уголовному делу разных подсудимых. Г. и Б. также фактически специализируются на уголов­ных делах в отношении военнослужащих. В то же время есть адвокаты, которые участвуют как в военных, так и гражданских судах. Но при этом активность их участия в гражданских судах замет­но выше, нежели в делах в отношении военнослу­жащих.

Рассмотренные данные судебной практики Екатеринбургского гарнизонного военного суда не дают оснований сделать окончательный вы­вод о том, что адвокаты участвуют в уголовном судопроизводстве в отношении военнослужащих исключительно по назначению. Так, в 65 случаях адвокаты участвовали по назначению, а в 80 слу­чаях - по соглашению.

Анализ приговоров и постановлений о пре­кращении уголовного дела Екатеринбургского гарнизонного военного суда показывает, что для защитников-адвокатов не характерно уклонение от явки в суд, затягивание уголовного процесса. В то же время особую активность в судебных заседа­ниях они не проявляют. Ходатайства ими предъ­являются редко. Как правило, никакой критики в адрес лиц, ведущих расследование, они и их под­защитные не предъявляют, на нарушения уго­ловно-процессуального законодательства не ука­зывают. Таким образом, на основе проведенного анализа можно согласиться с общим выводом о том, что реализация права на защиту обвиняе- мых-военнослужащих в настоящее время недо­статочно эффективна.

В этой связи следует поддержать предложе­ние, высказанное М.В.Колосковым, о необходимо­сти принятия новых нормативно-правовых актов, которые давали бы гарантии военнослужащим, не имеющим возможности заключить соглаше­ния с выбранными им адвокатами, на получение квалифицированной юридической помощи, и которые бы определяли ответственность адвока- тов-защитников за оказание неквалифицирован­ной помощи в таких случаях [2]. При выявлении и подтверждении фактов сугубо формального осуществления адвокатами своих функций по за­щите обвиняемых-военнослужащих их действия должны квалифицироваться как нарушение по­ложений ст. 48 Конституции РФ.

Такой подход будет отвечать сути и смыслу правовой позиции Европейского суда по правам человека, который признал такую ситуацию на­рушением требований абз. «Ь» ч. 3 ст. 6 Конвен­ции по защите прав человека.

Согласно позиции Европейского суда по пра­вам человека, характер юридической помощи и ее качество во всяких обстоятельствах должны от­вечать существующим требованиям правосудия.

Иначе говоря, в любых ситуациях всем категори­ям граждан должна обеспечиваться реальная и эффективная защита. И это не должно зависеть от того, является ли адвокат приглашенным и работающим по соглашению с обвиняемым или назначенным в соответствии с решением следо­вателя. Во всех прочих случаях следует говорить не столько о реализации права на защиту, сколь­ко о его подмене формальным присутствием за­щитника. Очевидно, что это совершенно разные правовые ситуации.

Статья опубликована в журнале Евразийcкая адвокатура № 1 (20) 2016